За что в России сажают чаще всего

По официальным данным, в прошлом году в России было зарегистрировано почти два миллиона преступлений (1 967 000). Это немного больше, чем в 1990 году, немного меньше, чем пять лет назад, но на 80 процентов меньше, чем в 2005 году. За год было раскрыто 1 036 000 преступлений и выявлено 819 000 совершивших их лиц.

Никто не знает, сколько преступлений по разным причинам остались незарегистрированными, но известно, что около половины зарегистрированных к концу года остались нераскрытыми (933 тысячи). То есть шансы преступников избежать наказания почти 50 на 50, и многие из них об этом знают — в отличие от их потенциальных жертв, верящих, что за преступлением обязательно последует наказание.

Годом раньше нераскрытых преступлений было на 28 тысяч меньше, а лиц, совершивших преступления, выявлено на 29 тысяч больше. Однако поскольку общее число граждан, осужденных и оправданных судами как в 2022-м, так и в более ранние годы, было намного меньше, чем «выявлено лиц, совершивших преступление», вину значительной части «выявленных» следствие не доказало. Так что сам этот показатель надо понимать как учитывающий лиц, подозреваемых в совершении преступления, а не совершивших его. Совершил или не совершил и что именно, согласно нашей Конституции может решить только суд.

Передо мной многостраничная таблица судебной статистики под названием «Уголовное судопроизводство. Данные о назначенном наказании по статьям УК РФ» за 2022 год. Ее можно найти на портале Судебного департамента при Верховном суде РФ, в более удобном виде она представлена на сайте Агентства правовой информации. В прошлом году в России был осужден всего 578 751 человек, из них около 30 процентов приговорены к лишению свободы, 27 процентов — к ее условному лишению, 4 — к ее ограничению, 13 — к штрафу, 9 — к исправительным работам, 16 — к обязательным работам. Одному проценту назначены принудительные меры, предусмотренные для невменяемых.

Оправданы судом 1093 человека — один на полтысячи осужденных. То есть шансы избежать наказания на стадии суда ничтожны. Однако довольно высока вероятность получить наказание, не связанное с лишением свободы, — 7:3.

В таблице приводятся также сведения о числе осужденных и оправданных по каждому из 968 составов 478 статей Уголовного кодекса Российской Федерации (без учета статей главы «Преступления против военной службы», данные по которым даны в обобщенном виде одной строкой). Видно, что по трети составов УК в прошлом году не был осужден никто. Оправдательные же приговоры выносились лишь по каждому пятому составу. Среди них выделяется один совершенно уникальный, по которому обвиняемые оправдывались судом с вероятностью 8 к 1: «Клевета» (часть 1 статьи 128).

Среди других составов лучшие результаты по вероятности оправдательного приговора показали «Халатность» (от 10 до 20 процентов оправданных в зависимости от тяжести последствий их халатности), «Умышленное причинение легкого вреда здоровью без отягчающих обстоятельств» (10 процентов), «Превышение должностных полномочий при отягчающих обстоятельствах» (5 процентов), по всем другим составам шансы на оправдание в суде близки к нулю.

Возможно, поэтому столь высока (около 40 процентов) доля осужденных «в особом порядке», который применяется в случае добровольного признания обвиняемым вины, что дает ему право на смягчение наказания. Если сознаешь ничтожность шансов на оправдание в суде, даже будучи невиновным, неразумно упорствовать, лишая себя возможности получить срок поменьше, а то и не связанный с реальным лишением свободы.

Но претендующему на «особый порядок» следователь может поставить свое условие: дать показания на других людей. Если согласится, в суде эти показания станут доказательствами их вины, притом что сам он в процессе не участвует, значит, и не может быть допрошен стороной защиты тех людей. Именно этим предыдущий наш генеральный прокурор объяснял свое несогласие с «особым порядком», обесценивающим правосудие. Но он уже не генпрокурор, а порядок этот по-прежнему действует, и не похоже, что ему что-то угрожает.

В таблице бросается в глаза очень большая неравномерность распределения числа осужденных по составам и статьям обвинения. При равномерном распределении на одну статью пришлось бы в среднем около 1200 осужденных, на один состав — около 600. Однако по трети составов УК осужденных ноль, тогда как по трем составам статьи 158-й «Кража» их 157 тысяч, 27 процентов общего числа осужденных. Судя по массовости применения, у этой статьи куда больше оснований называться народной, чем у часто называемой так «наркотической» 228-й, по которой осуждены всего 12 процентов, — у нее лишь второе место по популярности. На третьем месте с 10 процентами осужденных — «водительская» статья 264-я («Нарушение ПДД, повлекшее причинение тяжкого вреда здоровью»). Если сложим количество осужденных по этим трем статьям, получится половина всех осужденных.

А вторая половина начинается со злостных неплательщиков алиментов, 8 процентов. За ними следуют осужденные за мошенничество, за умышленное причинение вреда здоровью и за угрозу убийством или причинением тяжкого вреда здоровью (по 3 процента). Далее грабители (2 процента) и осужденные за мелкие хищения, за применение насилия к представителям власти, за подделку документов, за незаконное пересечение границы, за мошенничество при получении выплат (по одному проценту). На каждый из остальных применявшихся составов, по которым были осуждены примерно 180 тысяч человек, приходится менее процента общего числа осужденных.

Привлекли внимание данные об осужденных по двум соседним статьям УК: 290-я «Получение взятки» и 291-я «Дача взятки». За дачу взятки в прошлом году было осуждено граждан на две трети больше, чем за ее получение. В связи с коррупцией обычно осуждаются взяточники, о тех же, кто взятки дает, вспоминают редко. Между тем готовность решать свои проблемы таким способом может привести не только к успеху, но и к уголовному делу. И хотя к лишению свободы взяткодатели приговаривались в два с половиной раза реже, чем взяткополучатели, около трехсот человек получили в прошлом году реальные сроки.

Считаю очень важным, что в структуре российской преступности преступления против собственности явно преобладают над преступлениями против личности: 228 тысяч осужденных (из них две трети за воровство) против 122 тысяч (из них половина за преступления против жизни и здоровья). Меня это радует, как и Иосифа Бродского: «ворюга мне милей, чем кровопийца».

В пользу того, что это устойчивый тренд, говорит сравнение с 2012 годом. За десять лет число осужденных за преступления против личности снизилось на 60 процентов, за преступления против собственности и другие преступления в сфере экономики — на 31 процент, и это на фоне значительно меньшего сокращения общего числа осужденных за этот период на 22 процента.

Однако за это десятилетие стало на 6 процентов больше осужденных за преступления против общественной безопасности и общественного порядка и на 20 процентов больше за преступления против государственной власти. Причем основная часть прироста пришлась на прошлый год, когда число осужденных по статьям первого из этих разделов УК выросло более чем на 15 процентов, а второго — на 10 процентов при общем росте числа осужденных всего на 2 процента.

Такое смещение фокуса криминальных практик российских граждан из сферы их отношений между собой в сферу отношений с государством может быть следствием избыточного «внутреннего давления» в общественном организме. Для него это не менее опасно, чем гипертония для организма человека, так что стоит серьезно задуматься о причинах и методах лечения этой болезни, признаки который показывает нам судебная статистика.