"Лучше любой программы пробации": осужденные призвали открыть в колониях приюты для собак

«Что будет с собаками? Их усыпят? А как же осужденные, которые их кормили?» — это не первое подобное обращение за последний месяц к правозащитникам.

Единственный в России собачий приют за решеткой (расположен в Читинской колонии) могут закрыть, а животных умертвить. А все потому, что депутаты Забайкальского края одобрили законопроект, устанавливающий предельный срок содержания агрессивных и невостребованных собак с последующим их усыплением. Именно такие псы и попадали в уникальный приют на базе ИК №3. Но через какое-то время там они становились добрыми и воспитанными, а вместе с ними менялись арестанты-няньки. Прогрессивный опыт читинской колонии осужденные просили распространить на всю страну: «Собаки помогают нам почувствовать себя людьми и вернуться в общество». Это могло бы стать одной из составляющих пробации, закон о которой вступил в силу с 1 января 2024 года. Будет ли? Или же, наоборот, единственный тюремный приют теперь закроют?

О том, как заключенные и собаки спасают друг друга, — в материале обозревателя «МК».

Свидание с собакой

«Прошу разрешить мне погладить собаку», — с таким заявлением несколько лет назад обратился к начальнику СИЗО №99/1 «Кремлевский централ» известный блогер-заключенный Эрик Давыдыч — видеоблогер Эрик Китуашвили. Дело было так. Его выводили на прогулки в сопровождении служебной собаки (то ли для устрашения, то ли всерьез опасаясь побега). Так вот, после долгого пребывания в полной изоляции он попросил конвоиров позволить хотя бы погладить эту собаку. Заключенному отказали, а он никак не мог понять почему. Впрочем, именно в этом случае все как раз предельно ясно: собака в СИЗО на службе.

О «свидании» со своей собакой просили многие заключенные. Объясняли, дескать, расставание с любимым четвероногим другом для них не менее травматично, чем с близкими людьми. Среди таких собаколюбивых арестантов был, к примеру, бизнесмен Сергей Полонский, которого на воле ждали Флинт и Фараон (он их часто называл «пацаны») и которые до этого провели с ним время в камбоджийской тюрьме. Были совершенно трагичные истории, когда собака помещенного в СИЗО заключенного от тоски заболевала и умирала.

— Смотрите, мама из дома пишет, что Сверчок (мой пес) не ест, — обращался ко мне, тогда как члену ОНК, заключенный в «Бутырке». — Это он по мне так скучает. Мне бы его увидеть разочек, чтобы он понял: я жив, я его не бросил!

Но следствие каждый раз в подобных случаях отвечает: закон встреч с домашними питомцами не предусматривает ни на стадии следствия, ни в период отбывания наказания. К сведению, в некоторых странах арестанты добились права на общение со своими питомцами во время свиданий (к примеру, на встречу приходит жена с собакой). Увы, в России законодатели пока об этом не готовы даже говорить.

Однако животные в местах не столь отдаленных всегда были и есть. Как правило, это кошки. В отличие от собак они спокойно живут на «нелегальном положении», ловят крыс. Их почти не видно и почти не слышно.

«Меня наконец довезли до колонии, — цитата из письма осужденного москвича домой (оно в распоряжении редакции). — Тут не так страшно, как я думал. И знаете, тут есть кошки! Это такая радость видеть их, иметь возможность погладить. Лучший антистресс. Кошек много, осужденные отдают им лучшие куски еды. А я думаю: вот бы сюда брошенных собак! Зэки бы за ними ухаживали, воспитывали. И сами бы вместе с ними «оттаивали». Передайте правозащитникам эту инициативу от нас. Это лучше любой программы пробации».

Разговоры о том, что собак можно было бы использовать для социализации заключенных, шли давно. Ссылались в том числе на международный опыт: в тюремных стенах зоотерапию начали применять с середины 80-х годов. К слову, не всегда местное население это поддерживало. Некоторые жители США выступали против того, чтобы заключенные коммуницировали с животными или имели постоянного питомца, обосновывая это тем, что уголовникам нельзя доверять заботу вообще ни о ком. Но практика показала, что арестанты не только способны на проявление заботы и сострадания к животным, но и готовы брать на себя ответственность за братьев меньших. При этом их собственное психологическое состояние заметно улучшалось.

— У человека, попавшего за решетку, заметно возрастает уровень стресса, часто развивается депрессия, обостряются психические расстройства и возникают проблемы с коммуникацией, — говорит психолог Настя Комиссарова. — И тут лучше собаки никто на помощь не придет. В тех тюрьмах, где разрешали заключенным взаимодействовать с животными, количество суицидов резко снизилось.

Это как раз тот случай, когда не только собаки нужны заключенным, но и наоборот. Многие бездомные псы, попадающие в приют, не получают должные заботу и ласку (работники просто не могут уделить внимание каждому из питомцев). В итоге они остаются агрессивными. А кто же таких возьмет? В общем, питомцы могут всю свою жизнь оставаться в приюте (и это в лучшем случае, в худшем — их умерщвляют)… И вот в некоторых странах нашли решение: владельцы приютов предлагают исправительным колониям взять животных, переживших жестокое обращение, не социализированных. В Калифорнии действует программа, где участники — заключенные местной тюрьмы — обучают собак, чтобы те могли получить сертификат «Собака-гражданин» и найти новую семью. Один из арестантов, который по этой программе воспитал несколько псов, после освобождения стал чуть ли не самым востребованным дрессировщиком в Калифорнии и сейчас руководит успешным бизнесом по присмотру за собаками.

И таких историй полно. В Таиланде пошли еще дальше — министерство юстиции в рамках инновационного проекта разрешило разводить собак в четырех тюрьмах в Накхонратчасиме, Районге, Клонгпхае и Кхаобине. Люди готовы ждать годами, чтобы получить четвероногого друга именно из тюрьмы.

«Ты был злой, и я был злой»

В России только в ИК №3 Читы решились на смелый эксперимент. Случилось это в 2016 году, когда на территории открыли питомник для бездомных животных. С тех пор учреждение не раз выигрывало тендеры на содержание бездомных животных — это порядка 3 миллионов рублей в год. В разные периоды тут содержалось до 300 собак и до 100 кошек. Откуда их брали? Это животные, которых отлавливали бригады ветеринарной станции на улицах города (чаще всего после жалоб местных жителей или даже после фактов нападения на людей), стерилизовали и вакцинировали. 

— Собаки содержатся в приюте при колонии обычно до полугода. Любой желающий может прийти и забрать животное себе домой после того, как оно перестанет быть агрессивным, — говорит один из сотрудников. — Все это время за ними присматривают, с ними занимаются несколько осужденных, которые за это получают зарплату.

Истории всех попавших сюда собак и похожи, и уникальны одновременно. Похожи тем, что они в одночасье оказались на улице. А вот причины для этого могут быть самые разные. У кого-то умер хозяин, кого-то выбросили «за ненадобностью», кто-то потерялся. Есть тут и собаки, которых хозяева сами привели в приют — дескать, нет возможности больше содержать (скажем, родился ребенок, боятся аллергии и что животное нападет).

Пару лет назад случился скандал — эксперты заявили, что собаки якобы содержатся за решеткой в ужасных условиях. Сотрудники колонии это отрицали. Проблема была, судя по всему, в отсутствии возможности контроля за приютом со стороны общества (в колонию ведь посторонних не пускают). Но потом общественность успокоилась: местным журналистам разрешили пройти на территорию и показать, что в действительности происходит в приюте. А там, как оказалось, животные были в порядке.

Решал ли один приют при ИК проблему всех безнадзорных собак? Увы. Псов, которые сбивались в стаи и нападали, в Чите не стало меньше. А 22 января 2022 года случилось страшное — свора (в которой, кстати, было и несколько хозяйских собак) загрызла семилетнюю девочку. Эта история невольно разделила жителей на два лагеря. Первый требовал немедленно отловить всех бездомных собак и усыпить. Второй предлагал отказаться от радикальных мер решения проблемы и исходить из принципа, что виноваты люди, которые бросили собак (а те одичали и стали агрессивными). В итоге правительство Забайкальского края утвердило к концу прошлого года требования к содержанию и выгулу домашних животных, в числе которых запрет выпускать собак свободно гулять, запрет на выгул в общественных местах без поводка и намордника. 25 декабря Заксобрание в первом чтении приняло законопроект, предусматривающий предельный срок содержания агрессивных и невостребованных собак в пунктах временного содержания «с последующим умерщвлением».

— Это стало возможным благодаря тому, что Госдума в 2023 году новым федеральным законом отдала регионам право самим решать вопрос с бездомными животными, — говорит юрист Ксения Амдур. — Три региона — Бурятия, Якутия и Астраханская область — были инициаторами этого новшества. И как раз там уже разрешено усыплять собак. Забайкалье может стать четвертым субъектом с этой антигуманной практикой. Госветслужба Забайкальского края ссылается на необходимость снижения бюджетной нагрузки и отсутствие смысла пожизненно содержать животных, которые проявляют немотивированную агрессию или являются невостребованными. Термин «немотивированная агрессия» можно хотя бы обсуждать и пытаться подвести под него научное обоснование. А вот умерщвление невостребованных, то есть фактически не пристроенных животных ни при каких обстоятельствах не отвечает принципам гуманного отношения.

Сейчас в приемнике при ИК больше 50 собак, и их судьба волнует и осужденных, и просто неравнодушных граждан. Если из бюджета больше не будут выделять на их содержание деньги (а требуется порядка 140 рублей в сутки на каждого пса), то непонятно, за что им покупать еду. Ну а главное — ждать ли прихода специалистов, которые усыпят несчастных животных…

— Финансирование развития приюта на территории ИК №3 УФСИН России по Забайкальскому краю могло бы происходить тремя путями, — предлагает выход эксперт по инклюзивному обращению с животными Светлана Алексеева. — Посредством реализации государственно-частного партнерства, привлечения благотворительных средств, а также за счет самообеспечения. При любом способе благотворительные фонды, реализующие комплексные программы искоренения безнадзорности животных, могут оказывать всестороннее содействие колонии.

Как бы то ни было, опыт ИК №3 является уникальным для России. И эксперты по защите животных настаивают: его обязательно стоит распространять на всю страну!

— Благодаря активному участию осужденных приюты для животных в колониях могут преобразоваться в настоящий оазис заботы и тепла, — полагает Алексеева. — Заключенные, уделяя внимание бездомным собакам, проходят не только физическую, но и эмоциональную реабилитацию. Многие из них смогут раскрыть свои лучшие душевные качества благодаря возможности вносить позитивный вклад в жизнь других существ. А наша главная цель — добиться, чтобы бездомных собак на наших улицах не было (их и не должно быть). И вот тут практика, которую используют в ИК №3 очень перспективная.

А еще хорошо бы позволить осужденным после освобождения работать в приютах с животными. Точнее, даже не позволить (никто ведь и не запрещает), а создать условия, рабочие места. Так они проще бы адаптировались к нормальной жизни.

— Я был как этот пес — брошенный, никому не нужный, озлобленный, — говорит бывший осужденный Леонид. — Пытался найти работу, а нашел собаку. В итоге вся жизнь изменилась. Она меня спасла. А я ее.

Автор этих строк направила обращение в Минюст с просьбой рассмотреть вопрос о включении в программу пробации создание приютов при колониях. А для осуществления контроля над ними включать в составы местных ОНК врачей-ветеринаров и экспертов.