Стало известно, чем обернется индексация минимальной зарплаты для бюджетников

Член комитета Госдумы по труду Светлана Бессараб сделала заявление, которое, по идее, должно вдохновить всех состоящих на госслужбе россиян. По словам парламентария, повышение МРОТ в 2024 году приведет к пересмотру заработных плат всех категорий бюджетных сотрудников. Между тем второе не вытекает автоматически из первого, прямой взаимосвязи здесь нет.  

«Придется пересмотреть показатели окладов, разрядов, исходя из того, что не может быть зарплата работника нижней квалификации выше, чем работников средней, высшей квалификаций», — заметила Бессараб. Напомним, новый МРОТ (минимальный размер оплаты труда) составит 19 242 рубля, что почти на 3 тысячи больше текущего значения. Отметим, что методика расчета МРОТ изменилась: теперь показатель зависит от медианной зарплаты в стране за предыдущий год, а не от потребительской корзины.

По словам вице-премьера правительства Татьяны Голиковой, прозвучавшим в июне на ПМЭФ-2023, сегодня заработную плату ниже установленного законом МРОТ получают порядка 6 млн занятых в экономике граждан. Еще 12 млн человек официально нигде не работают, они не числятся ни безработными, ни самозанятыми. Что касается количества бюджетников, их, по данным Росстата, около 20 млн человек. Представители двух крупнейших профессиональных групп заняты в образовании и здравоохранении: 3,6 млн (14,4% от общего числа занятых) и 5,2 млн (20,9%) соответственно. Далее идут работники госуправления (1,8 млн, 7,2%), социального обеспечения (1,6 млн, 6,6%), транспорта и связи (6,4%), правоохранительных органов (1 млн, 4%) культуры и искусства (498 тысяч, 2%), науки (446 тысяч, 1,8%). На «прочие» бюджетные сектора приходится 4,1 млн (16,6%) работников.

В ситуации с заявлением Светланы Бессараб есть ключевой нюанс, не упомянутый членом комитета Госдумы по труду. Надо четко разделять две вещи: индексацию МРОТ и индексацию всего фонда оплаты труда (ФОТ). Проще говоря, зарплат всех сотрудников компании. Государство отвечает исключительно за МРОТ. А вот индексация ФОТ – сугубо внутренняя сфера ответственности предприятия, в лучшем случае регулируемая какими-то собственными нормативными актами, «доброй волей» руководства, а самое главное – наличием или отсутствием необходимых средств. И это относится как к коммерческим структурам, так и к госсектору: когда размер ФОТ не растет, работодателям приходится всячески изворачиваться. В частности, урезая отдельным сотрудникам стимулирующие надбавки, сокращая их количество или переводя в оклад. С юридической точки зрения придраться к таким мерам невозможно.

«Чисто формально повышение МРОТ предполагает, что будут увеличены и зарплаты всех категорий работников – в целях сохранения дифференциации в оплате труда, – говорит профессор Финансового университета при правительстве РФ Александр Сафонов. – Но если мы с вами внимательно посмотрим, насколько был проиндексирован МРОТ в текущем году (с 1 января на 6,3%), и насколько за этот же период повысились доходы бюджетников, то поймем: прямой, линейной зависимости здесь нет. Чтобы сохранить соответствующий уровень дифференциации, надо увеличивать ФОТ в той же степени, что и МРОТ. Этого не происходит. Соответственно, звучащие с высоких трибун заявления повисают в воздухе».

Индексация «минималки» не влечет за собой автоматическую индексацию заработных плат, с сохранением прежних пропорций, – поясняет член Совета Конфедерации труда России Павел Кудюкин. Согласно введенным в 2008 году правилам, бюджетные организации в нашей стране уполномочены самостоятельно, независимо от государства, устанавливать схемы и размеры оплаты труда. При повышении МРОТ они могут пойти на любой удобный для себя маневр, например, увеличив оклады, но уменьшив стимулирующие выплаты.

«Функция государства заключается только в одном – определять МРОТ, – рассуждает Кудюкин. – А дальше – как решит работодатель (хоть на бюджетном, хоть на коммерческом предприятии), исходя из своих физических возможностей. Уже достаточно давно вынашиваются планы создания единой, унифицированной системы оплаты труда в бюджетных отраслях, но пока дело не дошло даже до экспериментов. Хотели было начать в 2020 году, но грянул ковид. А пока в государственных организациях действуют многоканальные системы финансирования. Например, в здравоохранении оно отчасти осуществляется из бюджетов разных уровней, (в зависимости от ведомственной подчиненности – федеральных, региональных, муниципальных), а отчасти – из фондов медицинского страхования. В первом случае средства идут на поддержание материальной базы, во втором – на оплату труда»

Государство имеет над всем этим весьма условный контроль, резюмирует Кудюкин. С его стороны есть лишь рекомендации – в какой пропорции должны распределяться средства, направляемые по нормативам подушевого бюджетного финансирования. Но это именно рекомендации: никто в реальности не следит за их соблюдением.