В Москве начинается суд над "стрелком из МФЦ" Глазовым

В четверг, 20 апреля, в Мосгорсуде начнется рассмотрение дела против экс-офицера разведки Сергея Глазова, открывшего огонь по людям в здании центра «Мои документы» Рязанского района столицы. Тогда, 7 декабря 2021 года, два человека погибли, четверо были ранены. Следствие просит суд назначить ему принудительные меры медицинского характера, поскольку экспертиза выявила у него серьезное психическое заболевание. Но Генеральная прокуратура, возможно, будет против этого. Как она была против аналогичного вердикта в отношении другого организатора массового расстрела — Ильназа Галявиева (убийство детей в казанской школе). В итоге Галявиеву, напомню, суд назначил пожизненный срок.

Может ли подобное произойти с Глазовым и как, вероятно, сложится его судьба — в материале обозревателя «МК».

Дела Галявиева и Глазова похожи уже хотя бы тем, что инциденты с их участием произошли в один год (напомню, расстрел в казанской школе был 11 мая, стрельба в столичной МФЦ — 7 декабря). И хоть мужчины сильно отличаются друг от друга по своим характеристикам (включая возраст, профессию и т.д.), общее у них одно: психическое расстройство. Причем именно из-за странностей в поведении Глазова его комиссовали со службы в разведке.

— Обвинительное заключение по делу Глазова пришло в Генпрокуратуру как раз в тот момент, когда там лежало дело Галявиева, — рассказывает адвокат Петр Колдов. — И неожиданно заместитель генерального прокурора решил, что Глазова надо направить на повторную экспертизу (первая установила наличие психической болезни, которая лишала его возможности, цитирую, «осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими»). Он заподозрил, что якобы Глазов пытается уйти от ответственности, симулируя недуг. В итоге Глазова вывезли в Санкт-Петербург, где провели еще одну экспертизу. Ее результат тот же — выявлено серьезное психиатрическое заболевание. Человек с таким недугом не может нести наказание, а нуждается в лечении. Это понимают следователи. Они сами просят суд назначить ему не тюремный срок, а принудительное лечение. Но окончательное решение в любом случае выносит судья.

Интересно, что Глазов себя психически больным не считает. Более того, он настаивает на своей нормальности. И осознает, что может получить пожизненный срок (если суд посчитает, что он хоть и имеет заболевание, но отдавал отчет своим действиям в момент совершения преступления).

Вероятность того, что Глазова направят на принудительное лечение, а не в тюрьму, велика. Во-первых, в отличие от Галявиева он больше 15 лет состоял на учете у психиатров в связи с жалобами на галлюцинации, неконтролируемую агрессию и т.д. Во-вторых, о его лечении просит само следствие.

Интересно, что следователь, которая вела его дело, запретила Глазову жениться в СИЗО. Обосновала она это как раз тем, что он не отдает отчет своим действиям, в том числе в таких сугубо личных вопросах. А еще она, по словам адвоката, захотела обезопасить Глазова от потери его имущества (после брака супруга могла бы распоряжаться квартирой по своему усмотрению). Отказ следователя можно оспорить в суде, но пока Глазов этого делать не стал. К слову, если его отправят на принудительное лечение, то он попадет в ПБСТИН (психиатрическая больница специализированного типа с интенсивным наблюдением). А уже там медики обычно не противятся желаниям своих пациентов заключать браки.

Сейчас Сергей Глазов находится в СИЗО №2 («Бутырка»), но не в психиатрической тюремной больнице (она располагается на территории), а в медблоке. На условия содержания не жалуется, проблем персоналу не доставляет. Он готовился к своему первому вывозу на рассмотрение дела по существу заранее — попросил передать ему новую одежду.

Примечательно, что защитник Глазова пытается привлечь к уголовной ответственности сотрудника полиции, который нанес ему после задержания 38 ударов электрошокером. Но из этой затеи ничего не вышло.

— Глазов выжил случайно, — говорит Колдов. — Это подтверждает экспертиза, которая показала, что все 38 ударов пришлись по самым болевым точкам. Сейчас СК проводит проверку правомерности применения силы. Дело в том, что необходимости в применении спецсредства не было, тем более в таком количестве. Для нас это дело принципа: ведь этот полицейский кого-то другого может убить, если не понесет наказание. Полиция с нами не соглашается, пытается историю с применением электрошокера спустить на тормозах. Мы получили результаты опросов полицейских из группы захвата. Каждый утверждает, что не он бил Глазова. Но того самого полицейского, которого Глазов готов опознать, от нас скрывают.